Сайт Школы Познания -

Апрель, 2007.

    Подъехав к лесу, Михаил и Кузьмич слезли с велосипедов. Кузьмич одному ему знакомой тропой углубился в лес.
    - Кузьмич, здесь же ничего не видать. Как ты видишь дорогу?
    - Иди за мной.
    Они прошли еще шагов десять и положили велосипеды.
    - Здесь они будут в сохранности, - сказал Кузьмич.
    Они взяли рюкзаки, палатку и пошли в сторону озера. Михаил еле различал спину Кузьмича. Старался не отставать. Рассвет еще не наступил. Было темно и прохладно. Под ногами трещали сучья.
    - Ну, долго еще? - спросил Михаил.
    - Нет. Тут рядом.
    Озеро показалось внезапно. Оно еле различалось и угадывалось только потому, что веяло сыростью. И кое-где были слышны всплески воды.
    - Слышишь, как рыба гуляет? - промолвил Кузьмич. Сделав еще несколько шагов, Кузьмич остановился.
    - Вот здесь и будем ставить палатку. Ты давай, распаковывай вещи, а я колышки нарублю для палатки, - сказал Кузьмич.
    - Да не видать же ничего.
    - Фонариком посвети, - проворчал Кузьмич.
    Вскоре палатка уже стояла. Языки пламени радостно лизали сухие дрова, котелок с чаем уже закипал.
    - Вот сейчас попьем чайку, как раз развиднеется, и начнется отменная рыбалка. И на обед будет уха. Не простая, а царская.
    - Да какая разница. Уха есть уха.
    - Эге-е, браток, не скажи. Уха ухе рознь. Уха зависит от многих факторов.
    - Это каких же? - спросил Михаил.
    - В первую очередь от настроения.
    - А у меня всегда хорошее настроение, когда выпью, - ответил Михаил.
    - Это - не настроение, это - иллюзия, - уже серьезно заметил Кузьмич и нахмурился.
     Кузьмич бросил в казанок каких-то травок. Приятный аромат защекотал нос.
    - А чай с чем будем пить? - спросил Михаил.
    - С медом, - многозначительно ответил Кузьмич.
    - С медом? - разочарованно произнес Михаил. - А я тут взял с собой...
    - Как ты думаешь, для чего я тебя взял на рыбалку? - спросил Кузьмич. Его лицо в свете костра было сердито. Михаил на миг задумался. Он, возможно, и сам бы не поехал с ним, но Кузьмич был дедушкой Маши, а ради Маши он готов был хоть на Луну.
    - Нет, не знаю, - ответил Михаил.
    - Ладно. Потом узнаешь. Давай будем пить чай, а то зорьку пропустим.
    Рыбалка была удачная. Поймали помногу. В основном карась. Весь один в один. Кузьмич поймал, конечно, больше. Сказывались выдержка и опыт.
    - Кузьмич, - обратился Михаил, - а если бы мы взяли сеть? Сколько бы мы поймали! И не донесли бы небось...
    - Не люблю я сеть так же, как и ружье в лесу. Мерзко это.
    - Зато много бы рыбы было, - уже каким-то поникшим голосом ответил Михаил.
    - Что бы ты с нею делал? Ну, сварил уху, - продолжал Кузьмич, - ну, дома там пожарил. А остальное куда? Раздавал бы соседям и всяким там? Да?
    - Ну, да, - ответил Михаил.
    - Ловить сетью - это равносильно воровству у природы, у озера, у реки. Ты им не оставляешь выбора. Духи озера этого не любят.
    - Какие духи?- настороженно спросил Михаил.
    - Потом объясню, - ответил Кузьмич. - Ты иди, собирай валежник для костра, а я буду рыбу чистить. Я обещал тебе знатную уху, значит, ты ее попробуешь.
Кузьмич что-то там колдовал над ухой, Михаил был занят своими мыслями. Он лежал на плаще на берегу и смотрел на воду. Вот с шумом опустилась стая уток. Сели, стали отряхивать свои перышки, о чем-то переговариваясь меж собой, и поплыли к камышам.
«Какие же они красивые, - думал Михаил. - Издалека, наверное, прилетели». Его мысли прервал голос Кузьмича:
    - А если бы вот сейчас с тобой было ружье, выстрелил бы?
    Михаил не знал, что ответить. Всегда у него утка ассоциировалась с понятием «ружье». Но здесь что-то было другое. Они прилетели издалека, устали, а их встречают выстрелы. И ему стало до боли жалко этих маленьких красавиц, и он твердо ответил:
    - Нет.
    Кузьмич посмотрел на него внимательно и ничего не ответил.
    Божественный аромат ухи разливался над озером. Михаил почувствовал избыток слюны во рту. Он достал пачку сигарет, но голос Кузьмича остановил его:
    - Миша, ты чувствуешь какой воздух? Не порти его. Просто подыши. Скоро уха подойдет.
    - Что, сама подойдет?
    - Это говорят так. Уха не варится, она подходит.
    Через некоторое время Михаил, обжигаясь, ел уху. Нет, это была не обычная уха. Это было что-то другое. Михаил не мог понять что. Он как бы чувствовал присутствие еще кого-то, невидимого, доброго, ласкового. Ему было очень хорошо. С таким аппетитом он не ел никогда в своей жизни. Кузьмич, как бы поняв его состояние, спросил:
    - Ну, как?
    - Божественно, - только и смог вымолвить Михаил. - Кузьмич, а давай по сто грамм, а?
    - Миша, не порти уху. И не разочаровывай природу. Тебе хорошо сейчас, потому что ты вошел в контакт со всем, что сейчас видишь. Ты как бы на руках у матери-природы. Она тебя качает и поет тебе песенку. Ты вслушайся, как птицы внемлют всему кругом. А водка... она испортит все. Издавна бытует мнение, что уху надо обязательно есть с водкой. Это - иллюзия, заблуждение. Если хочешь испортить уху и себе настроение или и вовсе потерять себя, тогда можешь выпить. И ты скоро почувствуешь это.
    Кузьмич вдруг замолчал. А потом спросил:
    - А как ты относишься к моей внучке?
    Михаил сначала опешил, затем серьезно ответил:
    - Она для меня самый дорогой человек.
    - И для меня тоже, - вставил Кузьмич. - И ты ей, я знаю, не безразличен. Но есть «но».
    - Какое «но»?
    - Меняться тебе надо, пока не поздно.
    - А это как? - опешил Михаил от такого поворота разговора.
    - Курево, водка, отношение к природе.
    Михаил старался осмыслить сказанное. Кузьмич продолжал:
    - Водка не таких богатырей сваливала, как ты. Незаметно, а человека нет. Я знаю твои помыслы уехать в город. А здесь кто будет? Земля какая кругом! Лес какой! Нельзя человеку без этого. А в городе деградируете и все. А я хочу продолжение рода, внуков. Здоровых внуков. И хочу, чтобы вы чаще приходили к этому озеру и находили здесь тепло, ласку и умиротворение. Здесь и молиться можно, потому что Господь здесь присутствует всегда. Здесь будете здоровыми вы и ваши дети; внуки и правнуки. Только есть одно условие.
    - Какое? - промолвил Михаил.
    - Надо научится любить это все. Это пространство. И оно ответит вам такой любовью, такой радостью, таким здоровьем, что вы будете счастливы в веках.
Кузьмич замолчал. Михаил не знал, что ответить. Он не мог так сразу переварить столько всего сказанного, нового для него. Он никогда не задумывался над такими, в общем-то, простыми словами. И в тоже время сложными.
    Ночь он не спал. Он лежал в палатке, слушал крики ночной птицы и храп Кузьмича, ставшим вдруг ему таким близким и родным человеком. Заснул Михаил уже под утро с твердым убеждением, как он будет жить дальше.
    Аминь.

• Назад
• Вперёд