Сайт Школы Познания -

Он был дежурным по ключам, поэтому пришёл на час раньше. Вошёл в   комнату, обвёл взглядом длинный стол со множеством вокруг него   стульев; в конце возвышался стул учителя.

     Было тихо и как-то торжественно, и вдруг он ощутил чьё-то присутствие. Он был явно не один. Присев на стул рядом на конце стола,   он оказался напротив стула учителя.

     Тишина стояла какая-то звенящая и оглушающая, и его даже потянуло в дрёму, но в какой-то момент   он вдруг понял, что это присутствие ждёт от него слов. И тут его словно прорвало. Всё, что уже долго копилось внутри, будто взорвалось и бурлящим потоком выплеснулось наружу.

     Я - начал он и запнулся, ибо слова бурлили, и он не мог поймать нужное, за которое, словно за нитку, потянутся и остальные. 

     - словно стою на водопое – но к воде никак не приблизиться, и лишь брызги долетают мелкие, и почему так – нет возможности понять, ибо мозг - словно в клетке непроницаемой, и мысль бьётся в темноте, но не может найти выхода, не может найти ответа, как будто нарочно держат в неведении, не давая приблизиться к ответу, а он вот он, рядом, совсем близко.

     Он перевёл дух, но от напряжения горло было словно перехвачено, а слова напирали, т. к. ещё не все вышли.

     - Это когда завязывают глаза, - продолжил он, - и раскручивают, и все расходятся в разные стороны. И знаешь, что все рядом, но в темноте нет возможности кого-то поймать. Игра втёмную… и в жизни такое же ощущение и чувствуешь себя дураком вернее, что тебя держат за дурака. Не с кем ни поговорить, ни поделиться, все закрыты, сидят в своей скорлупе страха, неуверенности, скрытности, недоверия к ближнему. Даже к единомышленнику, хотя, казалось бы, уж здесь-то должно быть полное доверие, ан нет. 

    Каждый думает: «А что подумают обо мне, я ведь уже наработал себе определённый имидж, и вдруг на тебе, это же всё треснет и спадёт с меня, как корка глины. Нет уж лучше помолчу, умнее буду казаться, сам как-нибудь справлюсь со своими душевными метаниями, может что-то   как-то прояснится вскоре само, тогда и лицо сохраню».

     Он снова замолчал, словно пробежал дистанцию и хотел отдышаться. Страх ещё держал его, но уже не так цепко, и где-то на задворках мозга ещё пытался закрепиться, убеждая его: «Да ты что… с ума сошёл… что ты мелешь… что о тебе подумают ай-я-яй, как не стыдно ученик называется доучился, здрасте-пожалуйте…»

     Но изнутри рвался уже какой-то раж, вопреки этому страху, и он упрямо продолжил: «И здесь ЗДЕСЬ! – он поднял глаза и руки к потолку и чуть ли не прокричал это слово «здесь», - то же … те же… да, те же сущности, хотя, казалось бы, уж   мы-то должны быть другими. Уже – другими! Более…   открытыми, откровенными, что ли, друг перед другом…   Нет, нет   этого! Какое-то умолчание, замалчивание, нет открытости, доверия… какие-то недоговорённости витают в воздухе и это так угнетает, так давит, что нет сил больше так жить… дышать…

     Зачем… ведь получилось такое же общество номер два. Мы в том задыхаемся, и тут теперь то же самое. Сначала казалось, что это воздушный пузырь, где можно было дышать, вытянув шею, и это давало ощущение радости, надежды, а сейчас этого нет, ушло, испарилось, словно воздух закончился…

     Он уронил голову на стол и зарыдал, и его изящная   тонкая фигура стала содрогаться от рыданий.

     - Это чувствуют не все, - вдруг услыхал он через какое-то время, когда эмоции выплеснулись из него. – Да, не все, - повторил   Голос. – Это бывает на переходах. Такое состояние… безвременья… это надо знать… понимать… и уметь преодолевать. Это как экзамен. Переход на другую ступень и обретение нового Наставника. И если человек достоин этого, заслужил своим трудом и работой – этот переход произойдёт. А если не выдержит испытания безвременьем -   не то что на прежней ступени не останется, а может вообще вниз скатиться, в начало пути.

     Поэтому анализ и ещё раз анализ. Проследи весь свой путь мысленно. Как пришёл, зачем пришёл, что привело. Что дала тебе эта дорога, по которой ты шёл какое-то время. И сколько было таких заторов, таких испытаний, и чем закончились они.

     И чем продиктованы такие заторы, остановки, опускания рук? Чем мотивируются?   Уж не замешана ли тут Её Величество Тёмная Королева?

     Смелее, сын Мой, мы одни и никто не слышит. Будь же откровенен перед самим собой. Остановиться и сделать перерыв – одно, а уйти, хлопнув дверью (или тихо, какая разница) – совсем другое.

    Да, тяжек этот путь. Кто же спорит? Никто. Остаются самые терпеливые, самые работящие… самые… самые.

     И пусть ты устал так, что уже не можешь ни читать лекции, ни писать информации, ни работать каждый день на   тонких планах – но ты всё ещё приходишь раз в неделю на занятия и встаёшь в круг – уже этого одного достаточно.

     Укрепляй же собою этот круг, усиливай, ведь в общей сложности это выливается в круг – каждый   день!

     Курочка по зёрнышку клюёт…

 

• Назад
• Вперёд